Каратели времени - Страница 101

101

Флаг был торжественно водружен на мачту. Теперь сухогруз стал частью русского военного флота.

— А кого за штурвал поставим? — спохватилась Маша. — В смысле, кто кораблем командовать будет?

— Василий Петрович! — обратился Косарев к старшему разведчику. — Вы трое, единственные на борту морские офицеры, принимайте командование!

— Владислав Аскольдович, — немного смутился разведчик. — Я уже много лет работаю по другому профилю. Подзабыл я навыки кораблевождения. Но вот помощники мои — ребята молодые. Всего третий год, как Морской корпус окончили. Им и карты в руки! Ананьин, Зорич! Давайте, парни, берите управление!

Лейтенанты не заставили себя долго ждать. Из кофров была извлечена офицерская форма, в которой они прибыли в нашу реальность. Не прошло и трех минут, а бравые ребята уже заняли места на мостике. А ещё через пять минут борта сухогруза украсились надписями «Лосось. Владивосток». «Лабор» исчез окончательно.

— А почему такое название смешное? — поинтересовался я у Ананьина. — Может быть надо было написать что-нибудь героическое? Ну, там «Три святителя» или хотя бы «Восток»?

Лейтенант посмотрел на меня, как на тихопомешанного. Потом в его глазах мелькнуло что-то. Он вспомнил, где находится и с кем разговаривает.

— Понимаете, уважаемый, — четко проговаривая каждую букву, начал объяснение лейтенант. — Мы будем изображать вспомогательное судно. А в русском флоте не принято давать вспомогательным судам громкие имена. Не заслужили… В зависимости от водоизмещения судна ему присваивается название города, местности или рыбы. В тихоокеанском флоте приняты «рыбные» названия. Японцам об этом прекрасно известно.

— Понятно, — рассеянно отозвался я, глядя с высоты мостика на палубу. Там продолжалась аккуратная, целеустремленная деятельность. Казаки на всякий случай готовились к бою. Вдоль фальшбортов устанавливались и маскировались ПТРК и ПЗРК. Турболет снова расчехлили и изготовили к взлету. Ну, если японцы наедут, мало им не покажется. Насколько я помнил по краткому курсу подготовки, реактивные снаряды «бетамирянских» противотанковых комплексов несли кумулятивный заряд, равный по мощности ста килограммам тротила. Авианосцу это конечно как комариный укус, а эсминцу сильно поплохеет.

Стоявший у пульта радиолокатора лейтенант Зорич присвистнул. Я взглянул через его плечо на экран. Огромная зеленая клякса заполняла чуть ли не четверть круга.

— Вот так дура! — тоже присвистнул я. — Все-таки авианосец?

— Может и линкор, — задумался Зорич. — Нет, это должен быть авианосец, типа «Синано». Линкоры реактивную авиацию не несут. Хотя не исключается вероятность, что линкорное прикрытие болтается где-то неподалеку. В пропавшей эскадре было два авианосца, два линкора и два тяжелых крейсера. «Ямато» и «Тонэ» остались у нас, значит из крупных кораблей здесь может находится «Синано», «Фусо», «Мусаши» и «Меко». Радарчик на нашей калоше совсем дохлый. До цели всего сорок миль. А прет эта чушка почти полным ходом, значит, часа через полтора мы его увидим.

Закончив с приготовлениями, на мостик поднялись командиры, Косарев, Голосов, Эйвазов. Минут через пять к ним присоединились Гарик, Мишка и Мария. А ещё через минуту в дверь протиснулся Соловьев, тащивший гравиволновой приемопередатчик и два казака со спецаппаратурой. Казаки стали сразу настраивать свои приборы. Разворачивались один за другим голопроекции «экранов». В отсеке стало очень тесно.

— Цель приближается с норда. Цель групповая, но крупный объект только один. До контакта двадцать минут, — доложил начальству Зорич.

— Что в эфире? — негромко спросил Косарев.

— Эфир чист! — откликнулся молодой урядник, не спуская глаз с голопроекции, на которой плясали синусоиды сигналов. — Наблюдается активность в диапазоне УКВ, но дальность — шестьсот-семьсот километров. Японцы молчат!

— Похоже, это все, что осталось от эскадры, а на плечах у них висят американцы! — заметил Соловьев. — Вряд ли они будут связываться с нами. Какого-нибудь нейтрала запросто бы утопили, чтобы охотников не навел! А нас трогать не будут!

— Вашими бы устами, Василий Петрович, да мед пить, — усмехнулся Косарев.

Гарик и Олег вышли на крыло мостика. Достав электронные бинокли, они стали смотреть на север.

— Вот они! — первым обрадовал Гарик. — Действительно, кораблик тот ещё!

— Четыре эсминца и авианосец! — четко доложил Олег, повернувшись к Косареву.

— Немного же их осталось! — сказал Косарев. — А ведь эскадра была в двадцать шесть вымпелов, сто девяносто два самолета, шестнадцать вертолетов. Крепко им американцы наподдали!

— Один из эсминцев отделился от группы, быстро приближается к нам! — сообщил Эйвазов.

— «Метеор» на взлет! — тут же скомандовал Косарев. — Похоже, началось!

Турболет ушел вверх резко, с крутым тангажом, словно выпрыгнул. Эсминец уже было видно невооруженным взглядом. Таща форштевнем огромные буруны, корабль шел на перехват сухогруза, бодро перебираясь с волны на волну. «Красиво идут, уверенно, — подумал я». И в этот момент на эсминце резко переложили руль, выходя на параллельный курс. Видимо, японцы увидели набирающий скорость «Метеор».

— Ага, поняли, что добыча может кусаться, и решили не выё…ся! — с удовлетворением сказал Владислав. Турболет сделал над японцем круг, демонстрируя всем желающим подвешенные на пилонах «Секиры». На эсминце поняли намек. Развернутые в нашу сторону орудия торопливо возвращались в диаметральную плоскость. Подойдя на три кабельтова с корабля стали сигналит ратьером, дублируя сообщение флагами.

101