Каратели времени - Страница 62

На рассвете второго дня девушка снова заняла ставшее уже привычным кресло. Головизоры тоже привычно развернули проекции «экранов». Первые же кадры заставили Машу сжаться от ужаса. Отряд её мужа отступал по голой степи, прикрывая длинные колонны беженцев. А перед солдатами крутилась, похожая с орбиты на воронку торнадо, огромнейшая орда татар.

Первым порывом Марии было бежать к турболетам. Но, к своему стыду, она совершенно не умела управлять воздушными машинами. А в Грозном не осталось ни одного пилота. Где-то на заднем плане в Машиной голове мелькнула холодная аналитическая мысль, что это серьезный провал в планировании. Маша стала лихорадочно связываться по видеотелефону со всеми друзьями. Флотские группировки уже начали высадку десанта в Кафе и Гезлеве. Фрегат «Рюрик», с находящимися на нем Бэтменом и императором Дмитрием, в сопровождении двух корветов уже вошел в устье Босфора и полным ходом шел к Мраморному морю. Ближе всех к Грозному находился корвет «Устрашающий», где капитаном был один из «бетамирянских» добровольцев. Но и он мог вернуться в порт только к полудню.

Несколько часов Мария просидела, вцепившись в подлокотники кресла, непрерывно глядя на развернувшийся между уланами и татарами кровопролитный бой. Около десяти часов утра с девушкой связался капитан «Устрашающего» и буквально сразил её сообщением, что корвет наткнулся на три турецких военных корабля. В ходе скоротечной схватки корвет получил единственную пробоину шальным ядром. Но ирония судьбы была в том, что пробоина пришлась ниже ватерлинии в районе двигателей. Моторный отсек моментально заполнился водой.

Узнав об этом, Ушаков стал выводить из боя за Гезлев фрегат «Ярослав Мудрый». На этом корабле тоже стояли электромоторы, а капитаном был офицер из параллельного мира. Форсируя двигатели, фрегат мог успеть в Грозный через два часа. Но злой рок в этот день просто преследовал русских. Прорываясь сквозь строй турецких шебек, «Ярослав Мудрый» был вынужден несколько раз пойти на таран и повредил обшивку скулы. Набрав пятьдесят тонн воды, с сильным креном и дифферентом на нос, фрегат с трудом мог развить шесть узлов.

Мария поняла, что это катастрофа и её любимому уже никто не поможет. Осознание этого пришло на фоне обходного маневра крупного татарского отряда. Сергей с резервными эскадронами пошел наперерез. Место схватки моментально затянули густые облака пыли. Маша до крови закусила губу. Через несколько минут из серых клубов стали выскакивать уланы. Мария тронула джойстик, давая максимальное увеличение, но не смогла разглядеть лица солдат под козырьками шлемов. Каким-то чудом Маша всё-таки сумела опознать своего мужа по торчащему из седельной кобуры прикладу АК-104. Автомат был только у Сергея.

Облегченно вздохнув, девушка тут же увидела новую угрозу. От основных сил татар отделился ещё больший отряд. По характерным шлемам и кольчугам Машенька опознала ханских гвардейцев. Стройными рядами (!!!) гвардейцы пошли в атаку на сильно поредевшие эскадроны Сергея. Уланы не дрогнули. Маша видела, что муж хладнокровно открыл огонь. Его солдаты тоже дали залп. Первые ряды татар были буквально сметены, но атака продолжилась.

Сергей взмахнул рукой и уланы сами отчаянно бросились на врага. Три сотни против пяти тысяч. Место сшибки снова стало затягивать пылью, но Мария всё-таки успела увидеть, что отряд мужа тает, словно брошенный в кипяток кусок сахара. Через минуту всё было кончено.

Целый час Маша безвольно просидела в кресле, напряженно всматриваясь в проекцию головизора. Рядом пиликал видеотелефон — она не слышала, из прокушенной губы обильно текла кровь — она не ощущала боли. Когда над побоищем рассеялось пыльное облако, стало видно, что относительно небольшой участок земли так густо усеян трупами, словно здесь сошлись целые конные армии. Ханские гвардейцы уже давно присоединились к орде, а их место заняли сотни мародеров, торопливо обдирающих мертвые тела.

После этого боя, понеся значительные потери, татары перестали предпринимать активные действия. Продолжая преследование, они всего несколько раз небольшими силами налетали на русских. До рукопашной дело не доходило. Татары ограничивались обстрелом из луков. Уланы отвечали пулями. Отступление продолжалось. Ведомая Степаном Торопцом русская фаланга, прикрываемая с флангов уланами всё-таки сумела надежно закрыть толпы беженцев.

К вечеру первая колонна освобожденных рабов пересекла передовую линию окопов и вступила в Грозный. Только сейчас Мария словно очнулась от сна и бросилась из зала. На пороге Адмиралтейства она нос к носу столкнулась с Максимом Соколовым. Молодой сотник был с головы до пят покрыт пылью, на лице засохшая кровь. При прорыве татар к колоннам беженцев он вступил в бой и был ранен. Стрела попала в щеку.

— Мерзавец, мерзавец! — не помня себя, набросилась Маша на офицера. — Как ты мог оставить его?

— Простите, простите меня, Мария! — бормотал Соколов, опускаясь перед девушкой на колени. — Но я не мог ослушаться приказа воеводы! Он приказал мне обеспечить безопасность людей и я не посмел ослушаться!

— Господи, Максим! И ты прости меня! — немного опамятовала Маша. — Сама не знаю, что несу! Конечно же, ты просто обязан был выполнить приказ! Но, прошу тебя, немедленно хватай «Сову» и лети назад! Может быть, Сергей всё ещё жив!

— Воевода приказал воспользоваться турболетом только после того, как последний человек пересечет границу города. Я должен лично проследить за этим! — бормотал сотник. — Но я не могу больше ждать! Мария, проследите за этим сами! А я действительно побегу в ангар!